Это фильм для тех, кто убедился и верит, что его жизнь, как и жизнь его народа – это не цепь случайных событий, а некий путь.
И на этом пути один человек становится спутником другого тоже неслучайно.
Как неслучайно один народ выбирает ту же дорогу, что и другой.

Наш фильм мы представляем как малую часть диалога, который целые тысячелетия происходит между русским народом и народом греческим.

Возникает название фильма:

ГРЕЦИЯ И РОССИЯ: МЕТАФИЗИКА ОБЩЕГО ПУТИ

В русском языке множество греческих слов.
«Метафизика» — то из них, которое применительно к истории произносят в нашей стране все чаще.
После потрясений ХХ века — революций, мировых и гражданских войн, после того, как на рубеже века нынешнего для русских людей стали очевидны горькие плоды новых обольщений либеральной идеологии, попытавшейся перечеркнуть все прежние достижения страны, ее интеллектуальная элита (в кадре динамичный момент общения проф. Валентина Катасонова со студентами) и простой народ все острее начинает осознавать именно это:
что во всем пережитом и прожитом были и есть
— искания, блуждания и заблуждения…
— и был, и есть — Путь.
(Чья-то рука скользит по обложкам книг Катасонова «История как Промысел Божий», «Метафизика истории»…
Приближается к образу, запечатленному на обложке второй книги, которая через наплыв становится частью иконы — ее несут на руках люди по горной дороге (рапид).
Русские паломники в сопровождении встречающих их афонских монахов торжественно и сосредоточенно несут большую икону.
«Образ Пресвятыя Богодродице Непобедимая Держава».)
Этот общий наш с вами Путь можно увидеть только, поднявшись в пространства тысячелетий, в мир горний…
Вот почему мы оказались здесь, на Афоне…
Это Икона-послание… Послание нам всем.
Те, кто прочитает его, будут уже чуть иначе видеть происходящее.
Она являет тайну общности пути двух наших стран накануне судьбоносных событий ХХI-го века, предлагая понимать настоящее и будущее в их сокровенной связи с тем, что происходило много столетий назад.

Заглядывая за горизонт событий, в эти таинственные глубины, постепенно проявляющиеся в историческом процессе, каждый человек и каждый народ так или иначе выбирает свою роль и свое место.

глава 1. «ПРИШЕЛ Я В МИР СЕЙ, ЧТОБЫ НЕВИДЯЩИЕ ВИДЕЛИ» (Ин.9,39)

Тот, кто занимался фотографией в доцифровую эпоху, знает этот удивительный процесс проявления на белом листе еще не узнанного изображения:
вот, кажется, первые линии какого-то загадочного пейзажа,
который превращается, как будто бы в натюрморт,
а тот всё больше начинает напоминать старинную карту…
а она постепенно становится человеческим лицом…

Этот же процесс описан и в Евангелии…

(В проявляемой при этих словах фотографии наша камера может улавливать перемены, происходящие при проявлении на белой бумаге изображения, в котором, в конце концов, узнаётся одна из выразительных иллюстраций — см. подборку — нижеследующей Евангельской сцены.)

«Тогда приходит Иисус в Вифсаиду; и приводят к Нему слепого и просят, чтобы прикоснулся к нему. Он, взяв слепого за руку, вывел его вон из селения и, плюнув ему на глаза, возложил на него руки и спросил его: видит ли что? Он, взглянув, сказал: вижу проходящих людей, как деревья. Потом опять возложил руки на глаза ему и велел ему взглянуть. И он исцелел и стал видеть все ясно.» (Мк., 8, 22-26)
«ВИДЕТЬ ВСЁ ЯСНО…»
Помимо свидетельства об этом конкретном событии, случившемся почти две тысячи лет назад, Евангелие показывает нам здесь образ будущего прозрения человечества, когда оно воссоединится с Богом.
Невидящие будут видеть, а те, кто мнит себя ясновидящими, астрологами, учеными-провидцами, политтехнологами, умеющими всё рассчитать — они обнаружат, что были слепы.
А пока этого не случилось, даже апостолы и духовидцы, могут прозревать суть происходящего только «как бы сквозь тусклое стекло, гадательно». (1Кор.12, 13).
«КАК БЫ СКВОЗЬ ТУСКЛОЕ СТЕКЛО, ГАДАТЕЛЬНО».

Специалисты нам поясняют: русский перевод слов апостола Павла, в этом месте не буквально точный. «Сквозь тусклое стекло» — греческое δι εσόπτρου означает: «в зеркале». Дело в том, что в те времена зеркала делались из металла, и изображение в них было действительно тусклым.
Вот подобный момент на античной мозаике: умирающий на поле боя воин видит свое лицо, отраженное щитом врага. (мозаика битвы Александра с Дарием из Помпеи)
«Гадательно» (εν αινίγματι) означает вИдение в смутных, не вполне ясных очертаниях. «Я смертный, я умираю, я умру…»

(Камера скользит по мозаике, выхватывая отдельные выразительные фрагменты)

Поэтому апостол Павел и пишет: «Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое. Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу…»
Это относится и к вИдению жизни, природы, людей, самого себя…
Это же относится и к нашему вИдению Истории.

Но Христос приходил на Землю, дабы невидящие начинали видеть.
И Его Церковь, соединяющая наши народы, открывает нам смысл сокрытой от очень многих людей ДРАМАТУРГИИ ИСТОРИИ.

(Камера на мозаике выделяет одно, полное ужаса, лицо.)

Это Дарий Третий. Древнеримская мозаика воссоздает знаменитую битву персидского царя с Александром Македонским, случившуюся за три с половиной века до Явления в мир Иисуса Христа…

Знакомое по школьным учебникам истории изображение:
это и есть Александр Великий —
человек, о котором написано столько книг и снято столько фильмов…

(Возможно использование немногих коротких кадров из фильмов Тео Ангелопулоса и Оливера Стоуна. Если это по какой-то причине окажется невозможным, существует и другой богатый изобразительный материал — в картинах, фотографиях и иконах.)

Метафизика истории раскрывает нам внутреннюю связь того, что происходило в разные времена и в разных странах.
Ее задача не придумывать свои интерпретации, а связь эту УВИДЕТЬ.
Вы ее — УВИДИТЕ…
(В просторной ванночке с проявителем могут на двух листах белой бумаги одновременно проявляться два изображения — уже знакомая нам мозаика из Помпеи и знаменитый мозаичный образ Спасителя из Софии Константинопольской.)

Иногда эта связь явлений такого разного уровня и разного плана, которые, казалось, даже невозможно сопоставлять.
Но, когда мы помещаем эти явления рядом друг с другом, сопоставление это словно само проявляет себя.

Два особенных человека —

— один Сын Божий — как верят христиане — вочеловечившийся ради нашего спасения, Богочеловек, Чья жертва за людей — Распятие и Воскресение, даровала нам возможность бессмертия и подлинной Жизни…

— и другой, положивший свою жизнь, чтобы завоевать весь мир, получить титул «Сына Божия» и попытаться обрести то, о чем он мечтал более всего — бессмертие…

Поразительно! они оба прожили на земле одинаковый срок — 33 года.
И оба исполнили то, ради чего родились.

История удивительной метафизической красоты! —
Можно ли увидеть ее здесь, на экране — сквозь это тусклое — очень тусклое — стекло, закопченное кинематографическими страстями?

(Кадры из фильма Оливера Стоуна: вход войск Александра в Вавилон.)

глава 2. ВРАТА БОГОВ

(Камни среди пустыни. Документальные фотографии.)
2340 лет тому назад где-то среди этих камней умирал Александр Великий.
На этом месте был большой город, который он сделал столицей своей империи. Вернувшись с Востока, где, как он полагал, он достиг края земли, в этом городе он стал готовиться к завоеванию Запада.
По его замыслу город этот должен стать столицей всея Земли.

Название этого города настолько метафизически яркое, что для тех, кто книг о великом полководце не читал и фильмов о нем не видел, оно прозвучит почти неправдоподобно, словно мы действительно пересказываем сочиненную сценаристами историю, а не реальную историю человечества.
Имя первой учрежденной мировой столицы было: «Вавилон».
В переводе с аккадского это значит: «Врата богов».

(Короткий отрывок из фильма Стоуна, где лица актера мы не увидим, а лишь услышим его голос на фоне впечатляющих декораций города, на который он смотрит из окна своего дворца: «Мы обложим данью Сицилию, завоюем Рим и северные страны. Здесь будет центр мира. Азия сольется с Европой. Языки смешаются. А мы будем отсюда обозревать новый мир».)

Эти слова звучат как воплощенная «американская мечта»!
Такая же несостоятельная, как этот американский блокбастер, воспевающий вымученную красоту извращенной реальности…
Словно сама «Вавилонская блудница» смотрится в зеркало и, подобно Нарциссу, упивается своими голливудскими страданиями, настоянными на душераздирающем фрейдизме.
Мерзость — вместо героического эпоса, лживая по своей сути.
Неточная даже в деталях.

(В центре городского кинопейзажа выделяется величественное сооружение…)

В реальной истории, когда в этот город вошли воины Александра, не было уже никакой Вавилонской башни. Разрушенная войнами и стихийными бедствиями, она возвышалась над городом, представляя из себя огромную груду развалин.

Город этот известен из Библии двумя большими историческими фрагментами, хронологически отстоящими друг от друга больше, чем на 2 тысячи лет, а географически находившимися в одних и тех же пределах (историки спорят, в каких).
Но по сути их было два Вавилона — Первый и Второй.
Два Вавилона, разделенных двумя тысячелетиями, но с одинаковыми порывами к мировому господству, строительству пресловутой башни «до небес» и с одинаковыми судьбами — полным крахом.
Причем, в обоих случаях это тоже происходило в такой яркой и выразительной форме, что, если бы неопровержимые свидетельства историков и археологов, всё выглядело каким-то киношным фэнтези — вроде «Властелина колец».
До нашего времени дошли эти глиняные клинописные таблички, обнаруженные и расшифрованные археологами в ХХ веке.
От имени Великого царя Навуходоносора в них говорилось, что верховное божество Вавилона Мардук
— «повелел мне Вавилонскую башню, которая до меня ослаблена была и доведена до падения, ВОЗДВИГНУТЬ, фундамент ее установив на груди подземного мира, а вершина ее чтобы уходила в поднебесье».

О первой попытке сделать это, две тысячи лет назад, говорилось так:
— «Постройка этой знаменитой башни огорчила богов. Ночью они разрушили, что было построено днем. Они рассеяли строителей и смешали их речь».

Явная гордость проступает в словах Великого Навуходоносора:
— «Я приложил руку к тому, чтобы достроить вершину Этеменанки так, чтобы ПОСПОРИТЬ ОНА МОГЛА С НЕБОМ…»

«Этеменанки» — святилище бога Мардука, чье огромное золотое изваяние стояло на верхней ступени воссозданной по его повелению древней Вавилонской башни.

Когда сюда входила армия Великого Александра, в этот «первый в истории человечества мегаполис», как определили Вавилон сегодняшние историки (в период расцвета — миллион жителей!), город еще поражал воображение воинов своим пышным величием и многолюдством, хотя они в своем военном походе уже повидали немало городов и покорили немало царств.

Вавилоняне, одетые в свои самые нарядные одежды, торжественно встречали своих новых завоевателей во главе с новым великим «Царем царей», усыпая перед ним улицы ветвями пальм.

Эта восторженная встреча и скорая после нее смерть нового «царя Вавилона и четырех сторон света» невольно напоминает нам то, что случилось через три с половиной века в Иерусалиме с другим царем — «Царем Иудейским», как написано было на табличке, прибитой ко Кресту, на котором Он был распят.
Написано на трех языках: по-еврейски, по-гречески и по-римски.

Причем присутствие, по крайней мере, одной надписи — греческой — произошло по причине той самой «невозможной» метафизической связи, соединившей этих двух царей. И наши страны.

(В проявителе на бумаге появляются карты — Древней Греции, Древней Иудеи, Римской империи, Византии, Киевской Руси, Российской Державы…
Мы видим расположения на них этих городов, главных участников этой метафизической связи — Вавилона, Иерусалима, Александрии, оазиса Сивы, Рима, Дамаска, Фессалоник, становящихся Солунью, а потом и Солониками… поселения Византия, которое становится Константинополем, Царьградом и через тысячелетие Стамбулом… Херсонеса, где крестился князь Владимир, Киева, где он крестил Русь, и Москвы, где ему воздвигнут величественный памятник…
Перемещаясь по карте от города к городу, кажется уместным указывать не только расстояния между ними, но и текущие чередой века.
Может быть, с учетом дальнейшего повествования будет при этом уместным и два общих для всех этих карт символа в верхних углах экрана в виде медальонов с размытыми краями — справа знакомого мозаичного Образа Спасителя, слева — тоже знакомого мозаичного изображения Александра-Завоевателя на коне…)

Да эта метафизическая связь существует, и есть люди, которые ее видят, и показывают нам ее…

(Короткий отрывок из фильма Тарковского, где запечатлен диалог между Андреем Рублевым и Феофаном Греком.
-«Ты думаешь, что творить добро только в одиночку можно?
— Добро! Да ты вспомни Новый Завет! Иисус тоже в храмах людей собирал…!»
Кончается этот отрывок тем, что посреди русских зимних холмов ко Кресту прибивают ту же самую табличку… )

После греческой на этой табличке метафизически проявилась и русская надпись…
До «Вавилонского плена России» в ХХ веке, когда власть над ней в 1917 году захватили интернациональные богоборцы, до этого Вавилонского плена в русских школах вторым языком всегда изучали греческий — долгие годы, даже века…

Эту метафизическую связь тоже еще долго — годы или даже века — обдумывать будут и в Греции, и в России, осознавая ее значение для наших стран и для всего мира.

Итак, два царя —

Один — «Царь Царей», имевший множество и других земных титулов, завоёвывавший страну за страной, перед которым трепетали армии и их полководцы…

(Короткий отрывок из черно-белого фильма Ангелополуса, видимый в углу экрана в медальоне «как бы сквозь тусклое стекло»: Александр едет впереди своих фаланг)

— и —

и Другой Царь, официальной властью не подтвержденный в этом статусе (если не считать того, что прокуратор Пилат обратился к народу со словами: «Хотите ли, отпущу вам Царя Иудейского?» —
Иудеи же кричали: если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий делающий себя царем, противник кесарю».- Ин.18, 39; 19, 12),

(В правом углу экрана возникает другой медальон с кадрами из экранизации Евангелия, где так же, «сквозь смутное стекло» видна — лучше бы только со спины — фигура Спасителя перед толпой, кричащей эти слова: «всякий, делающий себя царем, противник кесарю!»)

Один Царь — отдававший приказы о распятии врагов своего государства: две тысячи крестов вдоль берега моря после победы над городом Тиром, оказавшим ему сопротивление…

(в левом медальоне отрывок из фильма об античной эпохе: длинный ряд распятых рабов)

И Другой. Которого распяли.
Царь, признанный народом «нелегитимным», даже обвиненный в самозванстве, и хотя прокуратор продолжал настаивать: «се, Царь ваш!… Царя ли вашего распну? Первосвященники отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря». (Ин.19,14-15).

(В правом медальоне толпа кричит: «нет у нас царя, кроме кесаря!»)

Один, — чтобы добыть, самый важный в своей жизни трофей — титул «Сына Божия», основал в Египте город — воистину во имя свое: назвав его Александрией — и, спланировав его так, чтобы в день его рождения солнце на горизонте вставало в самом начале главной улицы города, и после этого двинулся со своими воинами за три с половиной тысячи стадий (т.е. шесть с лишним сотен километров) через Ливийскую пустыню в оазис Сива, где находился храм верховного бога Аммона-Ра. На этом опасном пути едва не погиб, но все-таки встретился — с «богом»…

(Здесь мы к левому медальону можем приблизиться и увидеть фотографии оазиса Сивы, где происходила описываемая сцена.)

Вот как об этом писал историк, живший еще до новой эры:
«Когда жре¬цы вве¬ли Алек¬сандра в храм и он уви¬дел бога (то была ста¬туя, усы¬па¬нная изу¬мру¬да¬ми), стар¬ший пророк подо¬шел к нему со сло¬ва-ми:
— При¬вет тебе, СЫН МОЙ! — это так обра¬ща¬ет¬ся к тебе БОГ.
— При¬ни¬маю твой при¬вет, — отве¬тил Алек¬сандр богу, — и впредь буду назы¬вать¬ся тво¬им сыном, ЕСЛИ ТОЛЬ¬КО ТЫ ДАШЬ МНЕ ВЛАСТЬ НАД ВСЕЙ ЗЕМ¬ЛЕЙ».

(Камера отъезжает на план с двумя медальонами и на этот раз наезжает на правый из них, где «сквозь тусклое стекло» видна Гора искушений и всё, что происходило на ней — (есть подборка изобразительных материалов). )

В Иудейской пустыне на другой голой горе (с точки зрения Всемирной империи, почти в тех же краях, только три с половиной века спустя), — когда реальный Сын Божий — утвержденный в Его Царском статусе Отцом Небесным и миллионами людей, отдавшими свою жизнь за за свидетельство об этом — будет на этой горе в 40-дневном посту готовиться к исполнению Своей земной Миссии, и вот тогда явится к Нему дьявол и, искушая Его, посулит Ему тоже власть над всеми своими царствами.
Только теперь ОН, то есть князь мира сего, поставит Собеседнику своему некое условие — совсем пустячное.
Чтобы Тот поклонился ему, врагу Бога.

(В правом медальоне изображение, где дьявол показывает Иисусу Христу царства, которыми он владеет…)

«И сказал Ему диавол: Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю её; итак, если Ты поклонишься мне, то всё будет Твоё. Иисус сказал ему в ответ: «отойди от Меня, сатана; написано: Господу Богу твоему поклоняйся, и Ему одному служи». (Лк. 4, 6-8)

Сейчас в Израиле на этой горе, названной Горой Искушения, стоит, врезанный в скалу, православный греческий мужской монастырь Каранталь, куда стекаются множество паломников, чтобы, поклонясь камню, к которому прикасался Христос, на самом деле поклониться Ему Самому, молитвенно прося Его, чтобы окаменевшие человеческие сердца Он оживил Собою и наполнил их любовью, которой не будет конца…

(И снова переход к левому медальону…)

Древний историк описание этого эпизода из жизни Александра Великого заканчивает такими словами:
«80 жре¬цов, нес¬шие бога на сво¬их пле¬чах, дви¬га¬лись в свя¬ти¬ли¬ще, подчиняясь кив¬кам его головы, и вот старший пророк ответил Александру, что БОГ обязатель¬но испол¬нит его прось¬бу, и ТОТ СТАНЕТ ВЛАДЫКОЙ МИРА».

Кому же тогда НА ДЕЛЕ послужил этот человек, так жаждавший стать владыкой мира? И кому, в конце концов, сам поклонился?

Их было уже немало, этих владык мира — тот же Великий Навуходоносор, Великий Кир, Великий Рамзес… — потом их будет еще больше… гораздо больше… Есть даже такая компьютерная игра, где каждый может побыть «владыкой мира»…

Но самый великий из всех — Александр.
Слишком короткая жизнь.
Слишком могучая энергия .
Слишком страстное желание — стать бессмертным!
И огромная вера в свою миссию.
И самое главное — она, эта миссия, хотя он сам, может быть, и не догадывался, КАКАЯ — СОСТОЯЛАСЬ.

Православные русские люди знают об этом по тому, что на древних их храмах существует этот образ — называется он «Вознесение Александра Македонского».
Как на этом храме Покрова на Нерли, где режиссер Андрей Тарковский снимал эту сцену. Ее условно можно тоже назвать «Вознесение русского человека» — или, может быть, лучше: «Древняя Русь: предчувствие Гагарина».

Конечно, всё это кинематографические метафоры, далекие от строгого церковного канона, но русские люди верят, что Бог говорит с ними не только через Святое Писание, но и через человеческую историю.
Историю их собственной страны.
Где неслучайно далекие образы соединяются в какое-то одно, еще видимое «сквозь смутное стекло», слово Божие — где и «предчувствие Юрия Гагарина», и Великая Победа 1945 года, и, кажется даже, это «Вознесение Александра Македонского» — становятся словами какого-то одного важного для нас предложения.

глава 3. СКРЕПЫ. БОГ ГОВОРИТ С НАРОДОМ ЧЕРЕЗ ИСТОРИЮ

Сегодня в общественный обиход в России вернулось забытое, но фундаментально важное для пути, на который мы вступили, старое русское слово «СКРЕПЫ» (в греческом переводе оно должно прозвучать сначала по-русски).
Это слово ввел в обиход современной русской речи наш президент, чью фамилию с русским корнем «путь» можно было бы перевести как «человек Пути».
Выбор этого пути, евразийского по своей геополитичекой сути, а по сути метафизической являющегося огромной духовной СКРЕПОЙ между Востоком и Западом, огромное большинство русских людей весьма радует. Они воспринимают его как свой собственный выбор, и, если их спрашивают про внешнюю политику, иногда шутят — «всё путём».

Духовными скрепами наш народ пытается ныне соединить все исторические этапы, через которые прошла страна, в единое осмысленное целое.
Это делает наш Патриарх, вычленяя в осмыслении каждого этапа те ценности, которые мы на нашем пути должны взять с собою в будущее.
Это делают простые люди, по всем городам и весям в день Великой Победы над мировым фашизмом выходящие с портретами своих предков на это поистине метафизическое действо — Шествие Бессмертного полка.
Это движение души миллионов людей родилось не из пропаганды, не из политических технологий и манипуляций, а по-настоящему стихийно, изнутри народной жизни, даруя России великую надежду быть всегда вдохновляемой своими героями.
И это же движение души — как Толстой говорил — «сопрягать надо! запрягать!» — делает наша новая творческая интеллигенция, которая, не обращая внимания на пиарщиков либерализма, увязнувших в тенётах обезбоженной западной идеологии, пытается отыскать в истории следы Промысла Божьего, драгоценные для нее даже в мелочах.

И такой радостной скрепой является для нас греческий герой Александр Великий.
Некоторые люди, для которых поиски Антихриста оказываются важнее поисков Христа, думают, что этот языческий царь, домогавшийся всеземной власти, является автором первого в истории глобалистского проекта, и что он, как и царь Нимрод, строитель первой в истории Земли Вавилонской башни, это некий антихрист, родившийся на земле до Христа.

Метафизика истории, рассматривая человеческие цивилизации, различает главный водораздел, случившийся у детей Адама — водораздел, который определил духовный выбор пути двух братьев — Каина и Авеля.
Они оба не были безгрешными, поскольку оба были сынами согрешивших родителей.
Но один выбрал путь наверх — путь послушания Богу и изживания в себе греха, то есть путь любви,
а другой — путь протеста, по видимости как будто тоже наверх, только своими силами, без помощи свыше — любым способом, пусть замешанном даже на лжи, зависти, мести и преступлении, по сути путь — вниз, в преисподнюю — путь разрушения и ненависти, начатый с убийства брата.

Нимврод, сделавший себя сам («he made himself») и, как вызов Богу, строивший первую Вавилонскую башню, принадлежал к этому каинову пути, когда наружно рвался вроде бы вверх, а внутренне падал в темный колодец.

К другой, «авелевой» цивилизации принадлежал современник Нимрода праведный Евер, единственный из родни первого вождя-богоборца, кто не стал ему подчиняться и отказался участвовать в этом «штурме небес» —
-первом, но не последнем, который был предпринят сынами человеческими.

Да, потом их будет еще немало, этих штурмов.
Неизменно с тем же самым конечным исходом.
Одну из таких попыток мы пережили в нашей стране. (Взрыв Храма Христа Спасителя. Проект Дворца советов на его месте.)
Пережили, увидели его результаты (бассейн «Москва») и медленно и трудно, но возвращаемся на прежний, заповеданный нам Путь. (Многотысячное молитвенное стояние у возрожденного Храма Христа Спасителя в защиту святынь. Огромное полотнище со словами «Встань за веру, Русская Земля!». Огромные очереди к Поясу Святой Богородицы. Сияющий радостью старец Ефрем.)
Потому что — совсем не по нашим заслугам, а по милости Божией — в год великого потрясения России — год 1917-ый, в день, когда в результате заговора был свергнут император Николай Второй, произошло знаменательное явление вот этой необычной иконы. Если говорить о метафизике истории — в этом Образе, названном «Державная», она открылась миллионам верующих русских людей. Символы царской власти на ней оказались в руках Самой Богородицы, изображенной в багряной одежде, что одновременно значило цвет мученичества и багрянородности. И то, и другое исторически и духовно было связанно с Византией, ее мучениками и багрянородными императорами. Этим Образом Царица Небесная словно указывала народу Божьему, что взяла управление Россией в свои руки…
Наверное, именно поэтому в формально атеистической стране Советский Союз христианские нормы морали оставались гораздо большей ценностью, чем в формально христианской цивилизации Запада.
Служение и жертвенность стали обыденным состоянием большей части граждан страны.
Так исполнилось пророчество преподобного Серафима Саровского о том, что «Господь помилует Россию и приведет ее путем страданий к великой славе.»
Всё, что должно было обернуться против нашей Родины — убийство Царской Семьи, страшные гонения на Церковь, вероломное нападение на Россию объединенной гитлеровским мечом Европы (оно случилось по слепоте наших врагов в День всех русских святых) — всё это вместе — через великие страдания — обернулось великой славой Святой Руси.
Во-первых, благодаря массовым явлениям новых мучеников за Христа — эта духовная вспышка в наши времена была подобно той, что пережили в начале своей христианской истории и Первый, и Второй Рим.
А, во-вторых, благодаря Великой Победе 1945 года, снова объединившей народ в единое целое.
Победа над нашествием Гитлера встала во главе всех прежних побед России над всеми предыдущими претендентами на мировое господство, пытавшимися завоевать нашу страну — Тевтонскими рыцарями и Золотой Ордой, армией Тамерлана и Карла 12-го, Османской империей и империей Наполеона.
Мы с радостью вспоминаем, что в трудной восточной войне 1853-56 годах, когда к Английской и Французской армиям, атаковавшим Крым, присоединились войска Османской и Австрийской империй, и война фактически стала первой мировой, лишь греческие добровольцы пришли на помощь России.

(Тот же самый образ «Вознесения Александра Македонского» на другом храме — во Владимире.)

Этот храм в городе Владимире возведен в 12 веке в честь святого воина Дмитрия Солунского, одного из самых почитаемых на Руси святых.
Фессалоники-Солоники-Солунь — один из сакральных центров связи судеб двух наших народов. Мы еще вспомним о нем в нашем фильме.

Самое поразительное в этом образе возносимого в небеса Александра то обстоятельство, что в метафизическом смысле в нем запечатлена правда.
И эта правда тоже имеет отношение к общему пути наших народов.
И правда эта нужна для России, особенно сейчас, в наше время.
Может быть, даже и для Греции.
И мы в этом фильме увидим — почему.

глава 4. НАДПИСЬ НА КРЕСТЕ.

Неужели она много значила для истории, для ее драматургии — та греческая надпись на Кресте Сына Божьего?

Да, это так.
И значила. И еще будет значить.

Ведь эти греческие слова здесь появилась только потому, что возникла его, Александра Великого, Империя, на языке которой были написаны все Евангелия и множество святоотеческих книг.

И сделан перевод всей Библии — впервые в истории — на язык другого народа, дав через этот перевод этой Книге выход на мировую арену.
«Септуагинта» — перевод «70 толковников» — словно окно открылось со Святой Земли, и Большая Птица вылетела в историческое пространство.

Именно эта греческая надпись дала возможность появления и римской, и русской, и всех прочих надписей, объясняющих смысл Креста на всех языках мира. Несущих Благую весть для всех народов земли.

«Смерть! где твое жало? Ад! где твоя победа?» (Это звучит на русском и греческом языке.)

глава 5. ВАВИЛОН И РИМ: ПРОЯВЛЕНИЕ СМЫСЛОВ

(Вавилонские башни проявляются — Первая и Вторая.
И вспышками, врывающимися в монтаж как навязчивое предчувствие — резко, появляясь и исчезая — уже Третья, современная нам.
Вот она вступает в права: Ватикан — наши съемки)

Это Рим, современный.
И одновременно — это современный Вавилон. Третий по счету.
Сегодня, кажется, все дороги ведут именно к нему, к Вавилону Третьему. Он уже везде. Даже в этом «вечном городе».
Его духовная власть и глобальна, и тоталитарна. Его Вавилонские башни разбросаны по всему лику Земли.
Самая большая достигла небес и вышла в космическое пространство, конечно, пространство физическое.
Миллионы видеокамер, фиксирующих людей и машины.
Люди, незримо прикованные к гаджетам. С пакемонами на плечах.
Масс-культ. Информационные сети. Смешение языков.
И одновременно их оскудение. Реклама и самореклама.
Непрерывное сэлфи – «я на фоне того и этого…»
(Здесь предлагаю смонтировать из материала все сэлфи).
В этом информационном потопе, который все плотнее окутывает нашу планету коконом мировой паутины, в потоке земных сенсаций, затоплены и задыхаются от отсутствия духовного кислорода все метафизические смыслы.
Было — прошло — стало развлечением — материалом для всяческих шоу… (есть любительская съемка реконструируемых для туристов «выходов к народу римских цезарей» и пр.)
Сознание людей все больше превращается в пустыню потерянных связей, в череду миражей, в рассыпанные под ногами камешки обломанных пазлов, которые невозможно соединить в одну понятную всем картину, дающую ключ к нашей собственной жизни – лично моей и к жизни народа, к которому я принадлежу…

Но Создатель не забывает нас — порой гремит гром, и, по русской пословице, мужик может перекреститься.
(Над Колизеем гроза, люди прячутся под навесы.)
Возникает пауза, приходит молчание, нам дается возможность подумать и вспомнить…

(Возвращаемся во Второй Вавилон, к Александру Македонскому)

О чем мог думать этот — сказали бы сегодня — «молодой человек», которому недавно исполнилось 32 года, проезжая на своей золотой колеснице по усыпанным ветвями пальм улицам Вавилона, видя ликующие толпы покорившихся ему людей?
Всего девять лет назад он с отчаянием восклицал: «Мне 23, а я еще ничего не сделал для бессмертия!»
А теперь даже названия вавилонских кварталов, расшифрованные в наше время археологами, могли переполнять его радостью: «Город Ликования», «Рука Небес», «Обитель Жизни»…

«Обитель Жизни»…
Мог ли он подозревать, глядя на будущую столицу мира, что вот это — одно из семи чудес света — «Сады Семирамиды», чуть померкнувшие к этому времени, когда он их увидел — но он их обязательно восстановит в прежней славе — и даже большей! — что эти висячие сады, с их чудесной прохладой, журчанием воды, голубыми озерами на всех четырех ярусах, что они очень и очень скоро станут последней земной отрадой — для него…

ДЛЯ НЕГО! — для того, кто сделал пока только своих полдела!

(Неожиданная, но внутренне оправданная историческая параллель — резким и звуковым и изобразительным монтажом: советская кинохроника — она станет контрапунктивным видеорядом для дальнейшего рассказа об Александре.)
Как полдела сделал Советский Союз, строя свое светлое будущее!

ДЛЯ НЕГО! — для того,
— кто уже отдал распоряжение строить тысячу кораблей для нового своего похода — и их уже начали строить!
(кинохроника — советские корабли разных эпох на стапелях, в огнях сварки, на рельсах спускаются на воду — бутылки шампанского разбиваются о борт…)
— кто отдал приказ расчистить груду камней, оставшихся от Вавилонской башни Навуходоносора, чтобы начать строить новую, и 10 000 его воинов уже два месяца разбирают развалины!
(кинохроника — тысячи людей разбирают развалины Храма Христа Спасителя.)
— кто собирался довести грандиозный замысел до конца — построить на этом месте Вавилонскую башню до небесного свода и постучаться в него к богам!
(«Лечу! Лечу!» — кадры из Андрея Рублева. «Ой, что это?»- Удар об землю.)

Неужели эти «Врата богов» станут для него «вратами ада», когда через них повезут его бренное тело ?
(Возвращение в видеоряде к образу Александра Македонского)
Стало бы для него утешением знать, что для перевозки этого тела греческий инженер соорудит специальную колесницу на рессорах, запряженную 64 мулами?
— что на ней будет установлен мраморный саркофаг, на золотой крышке которого будет лежать его оружие и щит его предка Ахилла из Трои?
— что балдахин, украшенный драгоценными камнями, будет в этой колеснице опираться на колонны из слоновой кости?
— что впереди повозки пойдут отряды строителей и землекопов — выравнивать дороги, строить новые, возводить мосты?
— что это будут самые пышные проводы венценосного покойника в истории древнего мира? В процессии пойдут тысячи всадников, индийские слоны, колесницы, фаланги пеших воинов. Птолемей, греческий царь Египта, примет колесницу с телом в Дамаске, но саркофаг в оазис Сиву, как завещал Александр, не отвезет, а доставит его в свои владения – в Александрию, где спустя века его будут навещать римские императоры…

Вавилон и Рим…

Еще недавно в длинной череде прочих посольств посланники Рима приветствовали нового «царя Вавилона и четырех сторон света», которого им пришлось называть еще и «Сыном Юпитера», что по-гречески значит — «Сыном Зевса», по-египетски — «Сыном Аммона-Ра», а по-общечеловечески, получается — «Сыном Божиим».
Да, он, Александр, сын Филиппа, потомок Геракла, Ахилла и прочая, и прочая, завоевал для себя и ТАКОЙ титул!

Один из римских императоров, мудрый «отец отечества» Марк Аврелий, скажет: «Смерть уравняла Александра Македонского с погонщиком мулов…»

И Александр эту власть смерти над собой остро чувствовал.
Прочитав надпись на могиле великого Кира, он велел выбить ее на камне и по-гречески. Словно бы — для себя, чтобы лучше запомнить.
«О, человек, кто бы ты ни был и откуда бы ни пришел (я знаю, что ты придешь!) я, Кир, владевший персидским царством. Не отказывай мне в горсти праха, которая покрывает мое тело».

Сегодня не отыскать даже и могилы самого Александра…

В чине венчании на царство будущих православных императоров будет такая деталь: вот этот мешочек с прахом в левой руке, так называемая «акакия» — дабы смирять царей в их служении Богу — они сами не боги, даже не их сыны, их тело окажется таким же вот прахом — помни: «ты земля еси и в землю отыдеши…»(Быт. 3:19.)

Историки до сих пор обсуждают тайну смерти Александра Великого — есть версии, что его отравили. Но современные диагностические компьютерные программы, в которые были введены все сохранившиеся описания последних его маршрутов и описания его болезни и агонии, установили, что самой вероятной причиной его смерти стал укус малярийного комара, занесшего ему вирус так называемой «лихорадки Западного Нила».

У истории нет сослагательного наклонения, но известный современный историк Арнольд Тойнби высказал убеждение, что если бы не ранняя смерть Александра Македонского, в орбиту его империи могли бы войти и вся Европа, и даже Китай.

Поразительно! Укус комара сокрушает империю Второго Вавилона!
Конечно, это условный образ. Так ли было или этак, мы не знаем.
Но даже предположение, что такое было возможно, невольно заставляет вспомнить слова апостола Павла, направленные христианам Рима (того самого, Первого!): «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его!» (Рим.11:33).

Вслед за смертью Александра начнет умирать и Вавилон, который римляне описывали как «величайший город, на который когда-либо взирало солнце…»

И в этот, ВТОРОЙ уже раз, как и предсказывали библейские пророки, «столица всея Земли» тоже обратится в земной прах.
«И Вавилон будет грудою развалин… сделается земля его пустынею, и никто не будет жить там, от человека до скота, все двинутся и уйдут». (Иер. 51,37;50,3)

Настоящее свое бессмертие, настоящую жизнь и славу Александр обретёт лишь благодаря тому Богу, который в его отечестве при его жизни не имел ни образа, ни славы, ни даже имени.

(В ванночке проявляется фотография с древнегреческими надписями на камне, потом рядом — другая — с латинскими, потом третья — с русскими…)

Какой-то эллинский гений среди сонма святилищ и жертвенников богам, которые были созданы на земле Эллады, установил и этот…
Есть сказание, что этим гением был Эпименид Критский, спасший Афины от чумы. По словам Аристотеля, учителя Александра Македонского, провидец Эпименид «не предсказывал будущего, но разъяснял тёмное прошлое». Эту мысль учителя мог знать и его ученик.

В надписи на этом камне было нечто уникальное… Об этом «уникальном» здесь, на холме Ареопага, афиняне услышали от заезжего человека. Этим «заезжим человеком» был для них апостол Павел, и его удивительные слова к афинянам разлетелись по всему миру. Это произошло не без участия того, кто будучи созданием, которое мог сделать прахом укус комара, оказался способным послужить «Царству не от мира сего».
И слова апостола Павла относились к нему самым прямым образом.

«Афиняне! по всему вижу я, что вы как бы особенно набожны. Ибо проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано: «неведомому Богу». Сего-то, Которого вы, НЕ ЗНАЯ, ЧТИТЕ, я проповедую вам». (Деян. 17:22-23.)

ЧТИЛ ли ученик Аристотеля, завоевавший полмира и все мыслимые и немыслимые титулы, этого Неведомого грекам Бога, Которого проповедовал им апостол Павел?
Об этом есть прямое свидетельство, записанное в еврейских хрониках.

Это произошло в Иерусалиме, в период ВТОРОГО ХРАМА, воссозданного после разрушения ПЕРВОГО Великим Навуходоносором — по воле Великого Кира, а за ним и Великого Дария (на всех этих великих и величайших в этой продолжающейся мировой драме, Храмов Иерусалимских — как Вавилонов и Римов — предполагается тоже ТРИ).

Великий Александр приближался к Иерусалиму во главе своего победоносного войска, когда навстречу ему вышла группа людей, одетых в белые одежды. Это были первосвященники того самого Второго Храма, решившие своим праздничным видом и радостными приветствиями умилостивить завоевателей и уберечь город от разграбления.
И тут произошло неожиданное — то, что никогда, ни до, ни после этого случая, не повторялось.
Царь Александр соскочил с коня и преклонил колено перед тем, кто шел к нему первым. Потрясенные македонцы, не веря своим глазам, смотрели на происходящее: уж не сошел ли с ума их гордый вождь?
Александр поведал потом первосвященникам и своим боевым товарищам, что накануне решающего сражения перед его глазами не раз возникал образ жреца, который предсказывал ему победу. И этот человек, одетый в те же самые одежды, шел сейчас навстречу ему…

Итак, этот гордый и властный язычник, и не просто язычник, а грозный сын Громовержца, ведомый странным ему самому порывом веры, почтил однажды Неведомого ему Бога, прилюдно преклонив колени перед Его служителями.

Многие историки не доверяют этим хроникам. Но как уже часто недоверчивые скептики от науки оказывались посрамленными самой же наукой, новыми археологическими находками — как это было с Троей, Атлантидой и Вавилоном.
Сами детали этой встречи, переданные в этих описаниях, говорят о ее психологической подлинности.
Александра ввели в этот Храм, показали Священное Писание, где, кстати, предсказывалось и его царство. Он не страдал скромностью, и, конечно, мог подумать, что здесь ЕЩЕ что-то запишут о нем.
Так и вышло.
«Первая книга Маккавейская», которая позднее войдет в Библию, будет начинаться с посвященного ему «лаконично–торжественного «некролога», как написал один современный комментатор этих текстов.
В этом «некрологе» обращают на себя внимание две строчки:
«и умолкла земля пред ним, и он возвысился, и вознеслось сердце его…», «и процарствовал Александр двенадцать лет, и умер…» (1Мак.1:3,7)
«Корень греха», как написано в Библии, оказался в его наследниках и сыновьях их.
Тот же комментатор пишет:
«Этот звездный царь, жезлом железным пасший замиренную им вселенную, неотразимо импонировал мессианскому воображению народов Ближнего Востока, и евреи не составляли исключения.»
«Царь Вавилона» дерзнул предложить поставить им в этом Храме его собственный бюст! Ему в этом вежливо отказали, вместо этого предложив назвать всех мальчиков, родившихся в тот 333 год до новой эры, его именем.
Так среди всех еврейских имен появилось имя Александр — единственное узаконенное для евреев имя не еврейского происхождения.
И еще появился маленький календарный праздник — в память об этой встрече.

В Библии это не единственный случай благожелательного упоминания о языческом царе, приносившем, как и Александр, жертвы многим богам и осуществлявшем власть свою с той же решительностью, что и он.
Вот текст из Книги пророка Исаи:
«Так говорит Господь помазаннику Своему Киру: Я держу тебя за правую руку, чтобы покорить тебе народы… Я назвал тебя по имени, ПОЧТИЛ ТЕБЯ, ХОТЯ ТЫ НЕ ЗНАЛ МЕНЯ.»(Ис.45, 1,4)

НЕ ЗНАЯ БОГА, Кир Ему послужил: отдал приказ о восстановлении Его храма в Иерусалиме, того самого ВТОРОГО, при котором вырастет Девочка, Дева по имени Мария.

НЕ ЗНАЯ БОГА, которого проповедовал апостол, послужил Ему и великий Александр.
Чего при этом жаждал он больше — своей власти или бессмертия?

Как узнать, кто на чьей стороне? Авеля или Каина? Жизни или Смерти?
Русский герой, во время боя с немецкими фашистами, бросился на амбразуру, из которой по его товарищам строчил вражеский пулемет, с криком «За Родину! За Сталина!». И так и умер, жертвуя своей жизнью, чтобы страна его победила фашистскую ненависть к «ватникам» и «недочеловекам» — «славянским ублюдкам».
И мы спросили у одного монаха, почитаемого в России как великого старца, «геронту», как говорят в Греции: «А мог ли этот воин с криком «За Родину! За Сталина!» на самом деле отдать жизнь за Христа?
Старец ответил не сразу. Видно было, что он молился, передавая вопрос в какой-то свой «интернет». Помолчав, ответил определенно: «Да, может».

На Страшном Суде Господь каждому народу и каждому человеку явит его судьбу — то есть, СУД БОЖИЙ, как постепенно проявляется этот смысл в русском слове «судьба».

И не людям решать — кого куда причислять.

Из жития святителя Григория Двоеслова следует, что молитвами святого один из гонителей христиан, отправлявший их «на съедение зверям для удовольствия народа», римский император Траян был прощен Богом и вызволен им из ада. На вершине этой колонны Траяна в Риме стоит сейчас фигура апостола, но всю ее — от основания до верха — украшают изображения побед этого императора.

А из жития преподобного Серафима Саровского мы узнаём, что, как ни молил день и ночь великий старец Бога о прощении архиереев, «главнейшему догмату веры Христовой, уже не веровавших», » Господь не преклонился на просьбу убогого Серафима и сказал, что не помилует их, ибо будут учить учениям и заповедям человеческим».

Есть тайна души, ведомая лишь Богу.
Но при этом для людей и народов всё яснее и понятнее проявляются самими событиями истории многие слова Святого Писания.

(На белом листе бумаги проступает знакомое:
«…пришел Я в мир сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы. Услышав это, некоторые из фарисеев, бывших с Ним, сказали Ему: неужели и мы слепы?» — Ин.9:39.

На другом еще неясное:
«Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды УДЕРЖИВАЮЩИЙ ТЕПЕРЬ…
И тогда откроется беззаконник, которого Господь Иисус убьет духом уст Своих …
Противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом или святынею, так – что в храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога» (2 Фес, 2.1-8).

Эти слова написал (или продиктовал) апостол Павел в своем послании христианам города Фессалоники — той самой Солуни, о которой мы уже вспоминали.
Город этот назван по имени единокровной сестры «нашего Александра», основателя первой евразийской империи, чье вознесение мы видели на фронтоне русского храма, посвященного Солунскому святому.
Это уже такая вязь метафизических связей, которая вместе и составляет сеть, «уловляющая всю вселенную»
(Хор: «Во всю землю изыде вещание их, и в концы вселенныя глаголы их» — Пс. 18,5)
Девочке по имени Фессалоника было 8 лет, когда ее брат ушел завоевывать этот мир. Общине этого города и направил апостол свое знаменитое послание к фессалоникийцам, где впервые, как далекий раскат грома, прозвучало это грозное слово «КАТЕХОН»…
И вот в связи с этим еще одна важная метафизическая связь — спустя еще восемь веков в этом византийском городе впервые прозвучавшего «катехона» родятся просветители славян братья Кирилл и Мефодий. Благодаря этим братьям в конце концов и стало возможным преемство миссий Удерживающего от Рима Второго к Риму Третьему.
Это своего рода метафизическое рукоположение Ангелом Византийской империи Ангела империи Российской.

О чем потом засвидетельствует эта историческая Грамота, данная в 1590 году Константинопольским Патриархом об учреждении на Руси Патриарха Московского.

Кирилл и Мефодий остались в памяти как «солунские братья».
Фессалоники Римской империи стали Солунью, солью византийско-славянской связи. Это был двуязычный город, где все жители знали и греческий, и славянский, поскольку славян там в ту пору поселилось немало.
Это и стало промыслительным обстоятельством — для метафизики нашего общего пути и для братьев, свободно с детства владевших двумя этими языками.
И они перевели это для славян и для грядущего Третьего Рима вот это слово, смысл которого проявляет История:
«Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды УДЕРЖИВАЮЩИЙ ТЕПЕРЬ…»

(Современный Рим. Современный Стамбул. Современные Афины. Современная Москва…)

Итак, от Первого Рима до Третьего…

(«…а четвертому не бывать…» — снимок знаменитого ныне письма монаха Филофея проявляется на бумаге…
и вслед этому греческий текст из послания ап. Павла с «катехоном»…)

Гонимые языческой империей христиане, среди которых были и казненные в Риме первоверховные апостолы Петр и Павел, назвали это их преследующее государство не Левиафаном, не чудовищем, их истязающим, но данной им по волей Божьей удерживающей от зла силой.
Сколько в этом благодарном определении внутренней свободы, любви к истине, которая и делает христиан свободными.
«Которые верою побеждали царства, творили правду, получали обетования, заграждали уста львов, угашали силу огня, избегали острия меча, укреплялись от немощи, были крепки на войне, прогоняли полки чужих; жены получали умерших своих воскресшими; иные же замучены были, не приняв освобождения, дабы получить лучшее воскресение; другие испытали поругания и побои, а также узы и темницу, были побиваемы камнями, перепиливаемы, подвергаемы пытке, умирали от меча, скитались в милотях и козьих кожах, терпя недостатки, скорби, озлобления; те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земли. И все сии, свидетельствованные в вере, не получили обещанного, потому что Бог предусмотрел о нас нечто лучшее, дабы они не без нас достигли совершенства.» (Евр. 11, 33-40)

(Рим, Ватикан, соборы, катакомбы…)

В этих катакомбах, где собирались люди, не собиравшиеся ни штурмовать небеса, ни низвергать земных правителей, но искавшие то Царство, что — как открыл им Сын Божий — было внутри них.
Это было небесное царство Любви — ради которого они готовы были идти на тяжкие муки и даже на смерть.
Это было главное для них чудо — в полумраке пещер христианам открывался такой Свет, какой не способна была объять никакая внешняя тьма.

И потому восстали эти соборы над могилами апостолов.
И катакомбы эти стали шлюзами в мир более просторный и чудесный, чем вся видимая глазами вселенная.

Тот, кто внимательно вглядится в смысл эпохальных событий, не может не увидеть эту потрясающую метафизику истории, продолжающуюся проявляться прямо на наших глазах.

И тогда зазвонят уже не сотни метафизических звоночков, этих маленьких духовных скреп, а могучие колокола, духоподъемный гул которых так любит свободная душа человека великой православной империи, соединяющей Восток и Запад, Север и Юг, высоту, глубину и ширь Обетованной Земли — Царства Небесного, которое внутри него прорастает молитвой «да будет воля Твоя, как на небе, так и на земле!»

Эту симфонию двух властей — власти духовной, зовущей вверх, к небу, и власти земной, горизонтальной, удерживающей этот мир от зла, дабы строители новой жизни не отвергали справедливую и правую веру, но делали ее краеугольным камнем своего созидания, своего доброхотного соединения народов в одну семью — вот какую великую симфонию запечатлела в себе эта новорожденная икона Третьего Рима с двуглавым его орлом, где небо и земля, восток и запад, молитва и труд, традиции и творчество, путь и цель не отрываются друг от друга, а соединяются в единый образ — единый с образом чаемой всеми жизни, где главными были бы любовь к Богу и любовь людей друг ко другу — ныне и присно и во веки веков.

Как говорит преподобный Максим Исповедник, «в очах наших душа душу видит и душа с душою соединяется. Опыт имеем в тех, кои полюбили друг друга. Они чувствуют, что чрез глаза душа будто переливается в душу. Так верующие чрез очи Господа будут ближе общаться с сокровенным Божеством».

(Здесь хотелось бы Фаюмские портреты соединить с портретами Рафаэля — они тоже подобраны — и с фотографиями моего коллеги Ивана Жука — тоже есть.

ЧТОБЫ ТРИ РИМА СТАЛИ ДРУГ К ДРУГУ «ЛИЦЕМ К ЛИЦУ»)

Демин Валерий Ефимович,
член Союза кинематографистов,
лауреат Государственной премии
Правительства РФ
+7 916 799 30 77